Корабли пустыни

Е.А. Балабаев

Что поделаешь, вольных верблюдов на земле мало. Очень мало. Лишь дву­горбые кое-где в Монголии. Дикие дро­мадеры давно все вымерли (если вообще существовали, так как некоторые иссле­дователи полагают, что одногорбых, как особую породу, люди вывели от двугор­бых верблюдов). Сухая, холмистая, выжженная сол­нцем земля Гоби. Цепочка дзеренов, живым пунктиром опоясавшая далекий холм, не интересует одинокого наездни­ка. Хавтагай - красновато-песчаное, се­ромордое животное - желанная, почти недоступная добыча. Крутые склоны, уз­кие ущелья - места, кажется, пригодные лишь для цепких копыт архара, но хав­тагаи обитают часто именно в таких уго­дьях. Пржевальский, первооткрыватель хавтагая для науки, в 1878 году восхи­щался "альпинистскими" способностями дикого двугорбого верблюда.

Хавтагаи, не в пример своему домаш­нему собрату, весьма изящны, легки. Гор­бы у них меньше и не вызывают мысли о чудачестве природы, использовавшей для отливки одного из своих созданий испорченную матрицу. Хавтагай - естес­твенное вольнолюбивое, подкрепленное быстротой ног, отличным слухом, зре­нием и обонянием животное: хавтагай даже воду чует за несколько километров. Ковыль, полынь, горный лук, саксаул, ка­раган - "горькою" И все же необходимая пища верблюдов. Следы, оставленные хавтагаем, отличны от следов домашнего бактриана, они более узкие, как бы уст­ремленные. Заалайские хавтагаи летом держатся в высокогорьях, на альпийских сочных лугах.

Выстрелы - один из ответов на воп­рос "Почему диких верблюдов на Земле мало?" Однако выстрелы в этом случае, пожалуй, не единственное зло.
Верблюды выносливы. Почему же именно они, а не звери понежней, столь малочисленны? Они могут долго жить без воды. Их корм - такая растительность, ко­торую никто из травоядных есть не хочет. у них, таким образом, мало конкурентов. И опять: почему же тогда их самих мало? Они умеют переносить страшную жару и страшный холод. Да, и холод. В дорево­люционное время на приисках Якутии, там, где стынут теперь моторы МАЗов, бактрианы по замерзшим рекам таскали для людей грузы. Почему же? ..

Для начала надо, конечно, исследо­вать, не таится ли причина малочислен­ности диких верблюдов в самой системе их размножения. Возможно. Верблюды полигамы, а у полигамов, как известно, процент яловости самок всегда повышен­ный. Между самцами бывают жестокие драки - это, понятно, тоже влияет на чис­ленность (на Востоке специально выво­дят "бойцовых" верблюдов и заставляют их драться с таким же ожесточением, как бойцовых пе­тухов!). Самки редко приносят двойни. И ко всему, время развития плода у бактриана 411 дней! У дро­мадера З83. А при таком сроке от силы раз в два года самка прине­сет по верблю­жонку. Так что прирост весьма за медлен ный. И еще: вынос­ливейший из выносливейших, оказыва­ется, очень боится сырости, чуть что - и плеврит, а то и туберкулез с трагическим концом.

По Панамскому перешейку потомки некоторых древних предков верблюдов Северной Америки прошли в Южную Америку, и здесь от них произошли че,­тыре разновидности безгорбых "верблю­дов", а точнее, четыре вида из семейства мозоленогих: ламы, гуанако, альпаки и в~куньи. Ближайшие родственники вер­блюда живут в Южной Америке. Это гу­анако, викунья и домашние их отпрыски - лама и альпака. Среди ученых ведутся еще споры: действительно ли от гуанако и викуньи произошли лама и альпака или у них были иные, вымершие прародители.

Индейцы, населявшие Боливию и Перу, приручили лам очень давно: кости их найдены в слоях земли, возраст кото­рых 2550-1250 лет до нашей эры. Альпак разводили и сейчас еще разводят ради прекрасной шерсти, которая превосходит качеством шерсть едва ли не всех копыт­ных животных. Стада альпак пасутся на высокогорных лугах. Нередко к ним при­соединяются гуанако и викуньи, помеси между ними плодовиты.

Альпаки цветом черные либо темно­бурые. Ламы же очень резной масти: от белой до темно-бурой, часто пятнисты. Черные ламы встречаются очень редко. Ламы до испанцев были единственным транспортным животным у индейцев Южной Америки. Их караваны и сейчас еще ходят по горным тропам. Ламы шест­вуют не спеша, грациозно, с высоко под­нятыми головами, гордо посматривают по сторонам. Нести груз больше 50-60 килограммов ламы решительно отказы­ваются: ложатся и не встают, несмотря на понукания. Плюются и кусаются, если их заставляют подняться и идти. Сама лама весит около ста килограммов, так что вьюк в пол центнера - немалая нагруз­ка, относительно даже большая, чем у лошади. Вьюки носят только самцы лам. Хозяйственная ценность самок иная - их откармливают и едят. Кроме того, из их грубой шерсти ткут одеяла, плетут верев­ки, из кожи шьют разную обувь, жир идет на свечи, а навоз - на топливо.

Домашних верблюдов две разно­видности: двугорбый, или бактриан, и одногорбый, или дромадер (по старому написанию дромадер). Время и место одомашнивания двугорбого верблюда точно неизвестно: очевидно, случилось это где-то восточнее Туркестана пример­но за две тысячи лет до нашей эры. Дро­мадер приручен в это же время в Аравии (если принять точку зрения тех ученых, которые считают, что одногорбый верб­люд произошел не от двугорбого, а имел своего предка). Дромадер распространен шире дву­горбого верблюда: от Северной Африки до Индии. Его неоднократно пытались акклиматизировать в Европе. В 1622 году Фердинанд Медичи привез дромадеров в Италию, их разводили недалеко от Пизы. В прошлом веке стадо пизанских верблю­дов насчитывало две сотни голов. Во вре­мя второй мировой войны всех этих вер­блюдов перебили. Завозили дромадеров и в Испанию: восемьдесят животных в 1829 году. Они там, в дельте Гваделупе, одичали. Это кажется невероятным, но в этой сырой и болотистой местности вер­блюды жили до 1950 года, а после были уничтожены людьми.

В Австралии, Юго-3ападной Африке, в США тоже пытались разводить дрома­деров. До сих пор их одичавшие потомки живут в пустынных, пограничных с Мек­сикой областях Северной Америки и на западе Австралии. Дромадеры разделяются на тяже­лых вьючных (например, туркменские) и на легких верховых. Среди последних особенно ценится порода махари, а в Индии - раджпутанская. "Образ жизни и поведение дромадера сходны с тако­выми у бактриана. Но дромадер более вынослив к высоким температурам и плохо переносит морозы. Он, видимо, дольше, до 10 суток, может обходиться б ез воды и проходит под седлом за сутки до 80 километров, развивая скорость до 23,5 километра в час Обычная рабочая скорость верблюдов до 10 километров в час". В состязаниях с лошадью на малые дистанции дромадеры проигрывали, на дальние - побеждали. Бегут дромадеры не рысью, а иноходью! Самые крупные и сильные вьючные верблюды несут на спине груз до 400 килограммов. В чем секрет сказочного умения верблюда пе­ресекать раскаленные пустыни из конца в конец, нигде в пути (даже пройдя тысячу километров) не выпив ни глотка?

И это не легенды: действительно вер­блюды совершают такие переходы. Один из подвигов "кораблей пустыни" хорошо документирован. 3имой 1954/55 года известный зоолог, ботаник, геолог и ар­хеолог профессор Монод из Дакара за 21 день пересек с друзьями на верблюдах совершенно безводные области Сахары. Исследователи за три недели прошли 944 километра. В пути верблюдов ни разу не поили! (Правда, они ели разные рас­тения: ведь была зима, и местами среди песков попадались зеленеющие травы.)

Удивительные способности верблюда терпеливо переносить и жажду, и жару, и суховеи, есть жалкие колючки вмес­то пищи всегда поражали людей. Много было сочинено всяких легенд. Но только совсем недавно точными наблюдениями и экспериментами открыты наконец при­чины небывалой "засухоустойчивости" верблюда.

Действительно, две недели верблюд может ничего не пить - старые писате­ли не преувеличивали. 3ато потом, когда доберется до воды, выпьет целую бочку! Если он не пил три дня, то выпьет сразу литров сорок. А если не видел воды не­делю, то может за несколько минут осу­шить столитровый бак. Один небольшой верблюд, за которым наблюдали иссле­дователи, выпил за раз 104 литра воды (а сам весил всего 235 килограммов!). Но рекорд принадлежит не ему - другому верблюду. Тот сначала выпил 94 литра, а потом, попозже, еще 92 - 186 литров воды за несколько часов. Вода долго хра­нится в желудке и расходуется по мере надобности.

Верблюд устроен совсем не так прос­то. У него не одно, а много удивитеЛЫ;lЫХ приспособлений, помогающих долго об­ходиться без воды.
Вот что главное: верблюд очень экономно расходует воду. Он почти не потеет даже в сорокаградусную жару. Его тело покрыто густой и плотной шерстью - она спасает от пе­регрева (на спине верблюда в знойный полдень шерсть на­грета до 80 градусов, а кожа под ней - всего лишь до сорока!). Шерсть n репятствует испарению влаги из организма (у стриженого верблюда по­тоотделение на 50 процентов больше, чем у нестриженого). Верблюд никогда, даже в са­мый сильный зной, не раскры­вает рта: ведь через рот, если его открыть пошире, испаряет­ся слишком много воды.

Верблюд, чтобы с воздухом уходило из организма помень­ше воды, дышит очень редко ­всего 8 раз в минуту. И только в самый жаркий полдень ему приходится дышать чаще: 16 раз в минуту. Но это так немно­го! Бык, например, в жару дышит 250, а собаки даже 300-400 раз в минуту. Хотя верблюд и теплокровное живот­ное, но температура его тела колеблется в широких пределах: ночью она опускает­ся до 34 градусов, а днем, в полуденный зной, повышается до 40-41 градуса. Точ­нее, до 40,7 градуса. Это у верблюда, который давно не пил и, так сказать, бережет воду. Верб­люд, который пил днем, менее экономен: позволяет себе потеть, и поэтому темпе­ратура его тела изменяется с утра до вече­ра лишь в пределах от 3б до 39 градусов. Насколько это помогает экономить воду, показывает такой расчет: чтобы снизить температуру тела на б градусов, верблю­ду нужно было бы "изъять" из себя 2500 больших калорий тепла. На это потребо­валось бы 5 литров пота. А верблюд не потеет, спокойно себе разогревается до 40 градусов (без всякого вреда - так уж он приспособился) и на этом экономит 5 литров драгоценной воды. А потом, ког­да ночь приносит прохладу, он отдает ок­ружающему пространству сбереженное тепло, остывая снова до 34 градусов.

Впрочем, есть у верблюда приспособ­ление и для сохранения воды впрок, но тоже очень хитроумное: он консервирует воду, запасая жир. Ведь из жира, когда он "сгорает" В организме, получается много воды -107 граммов из 100 граммов жира. Из своих горбов верблюд может извлечь при необходимости до полуцен­тнера воды! Но уж если верблюд долго не пил, потерял много воды и организм его сильно обезвожен, то кровь его все равно остается жидкой и циркулирует по артериям и венам нормально. У других обезвоженных животных и у человека, который не пил много дней, кровь густе­ет пропорционально утечке из организма воды.

Верблюд без вреда переносит вдвое большие потери воды, чем другие звери и человек: до 30 процентов своего веса! Разводят калмыцкую, монгольскую и казахскую породы двугорбых верблю­дов и породу арвана - одногорбых. У нас много гибридов дромадеров и бактриа­нов - 22 процента всего поголовья (бак­трианов - 44, дромадеров - 34). Гибри­ды бактрианов и дромадеров именуются "нары" (или "инэры" ). Гибриды, скре­щенные с бактрианом, - коспаки, с дро­мадером - кохерты. В мире двенадцать с небольшим миллионов верблюдов, в том числе в РФ около 260 тысяч.

Арвана - наиболее молочная порода дромадеров: свыше 4 тысяч литров моло­ка надаивают за год. А это лишь впятеро меньше, чем дают лучшие коровы-рекор­дистки. От прочих дромадеров получают 2 тысячи литров молока, а от бактриа­нов - 750. Молоко идет на кумыс, сыры и масло.

Другой ценный продукт, получаемый от верблюдов, - пух и шерсть. Из пуха де­лают тонкие ткани, из шерсти - трикотаж, одеяла, войлок. С бактриана настригают до 13 килограммов шерсти, с дромаде­ра - 2-4.

	Полезные ссылки
Департамент ветеринарии Краснодарского края Ассоциация Практикующих Ветеринарных Врачей